Основатель Высшей школы методологии, психотерапевт, автор научно-популярных книг о поведении человека Андрей Курпатов рассказал гостям Шоколадного лофта, почему искусственный интеллект лучше человеческого мозга и какие угрозы скрывает «Четвертая мировая война»

Почему ученые больше не хотят делать человекоподобных роботов

На протяжении длительного времени исследователи пытались воспроизвести человека, так как считалось, что наш мозг — это очень удачное изобретение природы. На самом же деле он создан случайно, слеплен из того, что было, сведен из разных фрагментов, которые находятся в бесконечных конфликтах друг с другом. Более того, мы используем мозг не по назначению — он нужен для выживания и других очень примитивных целей. В нем, например, нет зоны, которая отвечает за математику. Мы изучали ее постепенно, и она давалась крайне тяжело, но в итоге удалось заложить ее в ту часть мозга, которая в природе отвечает за пространственную ориентацию.

Мы считаем, что наш мозг — это что-то невероятное. Но все его связи работают вовсе не для того, чтобы построить космический корабль и улететь в космос, а для того, чтобы дойти до космодрома. У нас нет возможности познания мира за пределами границ, в которых мы его видим. Птицы и рептилии видят мир гораздо красочней, чем человек: у нас в глазах три вида колбочек, а у них четыре. Их мозг лучше нашего, он строит значительно более сложные визуальные объекты.

С развитием новых технологий, искусственного интеллекта и Big Data (больших данных) ученые перестали идеализировать человеческое существо. Его романтический образ долго культивировался, но в 70-е годы запустился обратный процесс. Эксперимент Б. Либета показал, что в поступках человека нет понятий «свобода» и «воля»; Ф. Зимбардо и другие социальные психологи доказали, что наше поведение определяется только социальными ролями и ситуациями, а вовсе не внутренними установками; Элизабет Ф. Лофтус обнаружила, что все наши истории и воспоминания о самих себе являются фантасмагорией, которую наш мозг придумывает по случаю.

Стало понятно, что нет смысла пытаться воспроизводить человека. Человеческое сознание при анализе ситуации способно оперировать всего тремя интеллектуальными объектами одновременно, и длина мысли при этом будет не более трех секунд. Значит, появление сознания у искусственного интеллекта не даст никаких высоких результатов, и нужно искать другой путь развития технологий.

На протяжении нескольких лет Google занимается разработкой революционной системы вождения без водителя. На первом этапе они пытались посадить в автомобиль робота, а потом решилисделать машину, которая будет управлять процессом самостоятельно.Гугл-переводчик сначала учили всем грамматическим и синтаксическим правилам, значениям слов, а потом взяли документы ООН на всех языках мира, выверенные большим количеством людей, загрузили — и теперь машина сама находит соответствия. Тот же процесс действует в системе распознавания лиц — система работает с погрешностью, стремящейся к нулю, в то время как у человека она равна трем процентам. Искусственный интеллект становится лучше и умнее нас, он может оперировать большим объемом информации.

В чем опасность современных технологий

1. Мы постоянно сдаем все свои данные в сеть. Илон Маск обещает разработать автомобиль, который будет «знать», куда отвезти пассажира, даже если тот не сообщит место назначения. Нам только кажется, что для того, чтобы нас понять, нас нужно почувствовать. Научно доказано, что это не так. Ученые провели эксперимент с целью определить, кто лучше знает человека: знакомый, близкий друг, он сам или незнакомый человек, проведший час в его комнате. Именно последний будет точнее предсказывать поведение и действия испытуемого, потому как мнение остальных будет субъективно. Big Data — это чужой человек в комнате, который знает о нас все: что и как покупаем, с кем общаемся, каким количеством лайков делимся, что выкладываем в интернет. Мы постоянно ходим с телефонами, тем самым давая возможность собирать о нас все больше информации. Люди — существа тривиальные, и достаточно небольшого объема данных, чтобы предсказывать поведение каждого.

2. Современный мир находится в состоянии «идеального шторма»: системы, способные все рассчитать, становятся невероятно эффективными, а люди скатываются в состояние легкой дебилизации. Этот тренд наблюдается даже у психически нездоровых людей. Мы с коллегами проводили исследование, в котором отслеживали истории болезни шизофреников в разные исторические эпохи. Чем ближе к нашему времени, тем структура бреда становится мельче. Шизофрения проявляется в том, что из-за нарастающего психического расстройства человек начинает терять связь с действительностью, неправильно воспринимает факты и складывает из них новое видение. Вместе они образуют единый сценарий. В фильме «Игры разума» на стене Джона Нэша висели вырезки из газет — в этих статьях главный герой видел закономерности, которых не было. Он строил сложную структуру. Сейчас шизофрения скучная: «Люди не так на меня смотрят, все вокруг странно».

Примечательно, что нейронная система и биохимия человека со временем не меняются: мы имеем тот же мозг — но он изменился с точки зрения создания структур. Шизофреники, как и математики, создают сложные системы абстракций, которые определяют границы нашего мозга в создании интеллектуальных объектов. И то, что современные сумасшедшие перестали производить структурированный бред, означает, что их мозг разучился это делать.

Мышление произошло из сложных социальных взаимодействий внутри стаи, корковые отделы мозга развивались благодаря способности организовывать большие социальные общности и учитывать взаимосвязи. Когда люди жили большими семьями, каждый знал, какие отношения кто с кем имеет: общаются эти люди или нет. Сейчас система коммуникации совершенно другая. Общаясь в социальных сетях, мы мало что знаем о людях, но нам всегда достаточно информации, чтобы составить мнение. Персонажи становятся плоскими. Мы все меньше знаем о социальном круге наших знакомых и близких. Раньше эти знания считались естественными и необходимыми.

3. Сегодня мы постоянно находимся в потоке информации. Память может позволить создавать нам большие пространства знаний, но они фиктивные. Новый феномен человечества состоит в том, что мы начинаем считать своим знанием все, что «знает» поисковик, справочник и Википедия. Тот же самый механизм использует психика, когда мы начинаем «чувствовать» габариты машины, включая ее в схему своего тела. На самом деле мы не обладаем этим знанием. В обычной ситуации мышление пытается найти главное и второстепенное, построить внутри себя объект. Википедия — это выхолощенная информация, она изначально структурирована. Читая ее, наш мозг не строит естественных внутренних взаимосвязей, а значит, и не усваивает. Мышление и потребление информации — два разных процесса. Можно либо думать, либо потреблять.

Риски, которых мы не понимаем

Фундаментальная проблема заключается не в том, что нас победит искусственный интеллект, а в том, какую функцию в новом мире будет нести человечество, как будут работать экономика и политика.

Роботизация идет по всему миру. США потеряли всю свою текстильную промышленность — из-за дорогой рабочей силы она переехала в Китай, — а потом вернули ее и сами стали экспортерами. Это заслуга робототехники. Подобный тренд наблюдается во всех областях. «Макдональдс» убирает людей с кассы. Открываются рестораны, в которых все функции персонала выполняютроботы.Это удобно, но сокращаются рабочие места.

По данным международной благотворительной организации Oxfam,восемь человек в мире обладают состоянием половины населения земли (3,5 млрд человек). Мы подходим к конструкции, при которой возникает совершенно новый класс супербогатых людей. Их очень мало. В сериале «Мир Дикого Запада» показано некое подобие Диснейленда, где есть богатые посетители, которые могут делать с роботами все, что захотят: насиловать, убивать — и люди, которые производят и чинят этих роботов, — рабочий класс. Среднего класса нет.

Если все богатство Земли будет сосредоточено в руках небольшой группы людей, а роботы начнут выполнять всю необходимую работу, то большая часть населения останется без средств к существованию и кому-то придется нас содержать. Кто будет этим заниматься и какова цена? Что если нас начнут использовать в собственных целях в обмен на благополучие? И мы об этом не узнаем, так как технологиями, которые создают наше представление о мире, управляют конкретные люди.

Технологи постепенно забирают у нас необходимость думать. Наша задача — в сохранении человечества как мыслящего существа, нашей способности строить сложные интеллектуальные объекты, которые помогают нам избежать ощущения утраты смысла жизни. Если мозгу нет необходимости думать, он не будет этого делать. Проблема не в технологиях и искусственном интеллекте — они по-своему прекрасны, но, чтобы использовать их в своих целях, мы должны сохранить мышление.

Вопросы из зала

У людей в регионах до сих пор все основано на социальных взаимодействиях и связях. Значит ли это, что у них больше шансов сохранить мышление?

Социальные связи — это путь к сохранению способности строить сложные структуры, но помимо этого есть другие важные факторы. Например, моя прабабка не умела читать. Чтение — это доступ к качественной информации. В крупных городах у нас есть возможность посещать лекции, на которых можно поговорить. В регионах такое общение часто заменяют алкоголь или разговор с телевизором. Хотя мозг способен выстраивать сложные системы и взаимосвязи, он больше занимается потреблением информации. На загрузку интеллектуального объекта в мозг требуется минимум 23 минуты — но это не все. Чтобы информация усваивалась, нужно, чтобы она стала предметом дальнейшего осмысления, использовалась для принятия решений, иначе она проходит мимо.

Особенность современного мира состоит в том, что мы имеем слишком большой объем информации, знать обо всем невозможно. Не приведет ли это к разобщенности людей?

Во всем мире происходит общая переоценка ценностей. Раньше люди смотрели и читали приблизительно одинаковый набор фильмов и книг, которые потом могли обсудить друг с другом. Сейчас, в условиях невероятно большого количества книжной и видеопродукции, общей темой становится политика. Новости, несмотря на полное отсутствие в них информации, — повод для общения, они объединяют людей. Встретить человека, который читал ту же книгу, что и вы, практически невозможно. Мне кажется, в будущем появится тенденция к созданию новых общностей, которые будут формироваться не по географическому, национальному или возрастному принципам, а в соответствии со схожим пониманием каких-либо тем.

Как сохранить способность мышления у ребенка?

Надо максимально минимизировать общение ребенка с цифровыми сетями. Структурировать его дневной график, оставив в нем время для просмотра мультфильмов или на игры, но ограничить его. Ребенок должен знать, что после данного вида досуга начинается что-то другое — и это неизбежно.

Чтение книг — тоже информационный поток. Нужно ли его ограничивать?

Бессмысленно что-либо читать или смотреть, если это не поможет решить для себя какую-то задачу: разобраться в конкретном вопросе, понять, как что-то работает, или узнать больше о себе. Если есть задача, мозг медленно начинает подтаскивать к ней интеллектуальные объекты. В момент, когда вы достигаете некой критической массы — обретаете ощущение знания, — запускается процесс понимания и усвоения, вам становится интересно читать. Если вы уже озадачены вопросом, вам достаточно 15 минут, чтобы пролистать книгу, посмотреть главы и понять, нужна она вам или нет. Бесполезно просто хотеть быть умным. Мы тренируем мышление в рамках практических навыков. Важно понимать, зачем мы это читаем и что хотим выяснить. Может быть, нам не удастся найти ответ, но попытка его отыскать даст правильное восприятие материала.
Источник